О тех, чьи дела и мысли расширили границы Земли

К столетию со дня рождения выдающегося советского, российского конструктора Валентина Петровича Глушко (1908 – 1989) раскрываются всё новые и новые истории, связанные с его жизнью и людьми, которые непосредственно участвовали в ней. В разговоре с секретарём Северо-Западной Межрегиональной Общественной Организации (СЗМОО) Федерации Космонавтики России Ириной Исаевой мы обмолвились, что к нам в редакцию приходят на практику студенты, которые смутно помнят, кто такой Сергей Павлович Королёв, а кто такой Глушко вообще не знают. И вдруг Ирина говорит, что Олег Петрович Мухин – вице-президент Федерации Космонавтики России и Первый вице-президент Северо-Западной Межрегиональной Общественной Организации (СЗМОО) Федерации Космонавтики России, с которым мы постоянно встречаемся в Петропавловке, в штаб-квартире этой СЗМОО, говорим, спорим, шутим, – лично был знаком с Валентином Петровичем и многие годы с ним сотрудничал!

  Далее ›
 
О тех, чьи дела и мысли расширили границы Земли
 
 
О тех, чьи дела и мысли расширили границы Земли

Мы делаем «крутой вираж» и устремляемся к Олегу Петровичу за интервью. Он соглашается только тогда, когда мы заявляем: «Если не Вы, очевидец, то кто расскажет этим студентам, молодёжи вообще, про славу, достижения, характер таких людей, как Глушко, про нашу историю!»

И вот я снова в Петропавловке. «С чего начнём?» – спрашиваю я Олега Петровича. И он отвечает: «Начнём с моего детства...»

И слово – за слово, шаг за шагом вводит нас в новые для нас пространства, где когда-то пересекались судьбы людей, повернувших историю нашей страны в небо, в Космос, во вселенную.

С детства начинается всё

- Вы мечтали быть космонавтом? - Конечно, мечтал. Мечтал быть космонавтом, строить ракеты… Картинка 1 К космонавтике я пришёл как: сначала увлекался географией, параллельно увлёкся железной дорогой. Я жил у Московского вокзала и всё детство моё прошло там. Мы всё время бегали, пробивались на вокзал (там тогда же были перронные билеты, и на перрон просто так не пройти было), и мы окольными путями бегали на вокзал смотреть паровозы. Тогда пути подходили прямо к тому месту, где сейчас стоит бюст Петра I, и паровозы подходили прямо туда. Мне повезло. Я как-то прибежал, смотрю: стоит П-36, пассажирский, и вдруг мне машинист говорит: поднимайся! Я поднялся. И он мне всё показал и рассказал…

 

Но железнодорожником я не стал. Хотя… у меня была, почти у взрослого уже, куплена железная дорога немецкая. Я о такой мечтал, когда ещё мальчиком ходил в ДЛТ (знаменитый Дом ленинградской торговли, - А.Г.). Там в центре зала стояла детская железная дорога, её пускали в определённые часы… В это же время я увлекался географией, читал очень много книг по географии, по морским путешествиям. Я ведь ещё мечтал быть моряком, у меня в семье все подводниками были. Мама мечтала меня в Нахимовское училище отправить, потому что все вокруг были командиры лодок. Сам Александр Маринеско, знаменитый подводник, меня из роддома на руках нёс! – я официально не блокадник, но 16 дней в Ленинграде в блокаду прожил.

Татаро-монгольское иго... Было

Далее...

О тех, чьи дела и мысли расширили границы Земли

Далее...

Самый большой парусник в мире носит имя русского моряка

Далее...

 

Любовь к морским путешествиям, где-то в восьмом классе, привела к астрономии, и я очень ей увлекся. Даже делал самодельный телескоп… И самое интересное – когда я решил сделать самодельный телескоп, нужны были специальные стекла. Я где-то прочитал объявление, и благодаря ему пошёл к Василию Иосифовичу Прянишникову. Шёл где-то 1957 или 1958 год. Это и была моя первая мимолётная встреча с человеком, благодаря которому я пришёл к Космосу. Я подъехал к нему домой, и он мне дал адрес оптики на Невском проспекте, в которой можно купить стёкла для телескопа… (Вот совпадение: и редактор тогда, девочкой, смотрела в витрины этой знаменитой оптика на углу Мойки и Невского – на огромные объёмные куски стекла, мерцающие молочным или желто-песчаным прозрачным светом! Наверное, ещё о многих совпадениях с этой историей я узнаю! – А.Г.).

В оптике мне выдали линзы для окуляра и объектива, а трубу я сделал из плотного картона. И действительно, я помню, мы наблюдали Венеру, звёзды… Вместе с увлечением астрономией я увлёкся ракетной техникой. Пошёл работать… - Вы же были совсем мальчишкой! - Да, я рано пошёл работать, в 16 лет. Устроился в академию Можайского – электриком и даже собирался туда поступать. Как раз принимали гражданских, даже и из нас, сотрудников, готовы были принимать. Но распоряжение «сверху» не пришло, и я поступил в ВОЕНМЕХ. Хотел строить ракеты и поступил на факультет ракетостроения (он тогда назывался машиностроительным, не расшифровывался).

- Это какой был год? После полёта Гагарина? - Это был 1962 год. Уже Гагарин летал, Титов… Помню, к нам в институт приезжал Герман Титов, как мы его встречали. Позднее, когда мне уже довелось близко быть знакомым с Германом Степановичем, я напомнил ему о том визите, и это был своеобразный мостик, это было уже интересно. Картинка 2 Где-то в середине 70-х я узнал, что в Ленинграде открылся Музей космонавтики, здесь, в Петропавловской крепости. Я пришёл и предложил свои услуги. Это был 1973 год. Я, на основе моих знаний ракетно-космической техники, читал экскурсии и больше того, натаскивал экскурсоводов, помогал им.

И в это самое время мне предложили занять должность учёного секретаря ракетно-космической секции Института истории естествознания и техники Академии Наук СССР. С этого момента я стал заниматься общественной работой именно в направлении истории космонавтики. Оказалось, что в эту секцию входил Василий Иосифович Прянишников. И получается, что через столько лет мы встретились, но уже в новом ракурсе, вот в этой секции. А возглавлял секцию генерал Родимов, бывший начальник академии Можайского.

В это время я увлёкся историей, был знаком с главным редактором журнала «Авиация и космонавтика», много писал статей про авиаторов, которые были опубликованы в нём. Мне повезло: я познакомился и с Игорем Вячеславовичем Четвериковым – авиаконструктором гидросамолётов и с Александром Сергеевичем Москалёвым – авиаконструктором уникального первого самолёта с изменяемой стреловидностью крыла, который ещё в 1937 году испытывался, и многими другими интересными людьми.

Любознательный читатель может пополнить свои знания через Интернет, набрав все встречающиеся в интервью имена. Теперь это удобно. Старшему «безкомпьютерному» поколению легко помогут дети и внуки. Это поможет и им найти свои нестандартные пути в пространствах Интернета и жизни.

Олег Мухин – Алле Герман

Преодолевая границы Земного притяжения, наши мысли устремляются на Луну, Марс, Венеру и далее, за пределы нашей Галактики в Центр Вселенной. Что нас тянет смотреть в небо, вглядываясь в бездну звёзд с надеждой, что где-то там живут близкие нам живые существа. Тайна… Она притягивает и побуждает интерес к неизведанному…

Многие великие люди посвятили свою жизнь изучению Космоса. Среди них Валентин Петрович Глушко (1908 – 1989) выдающийся советский конструктор, 100 лет со дня рождения которого только что отметили в России и в мире. Олег Петрович Мухин – вице-президент Федерации Космонавтики России и Первый вице-президент Северо-Западной Межрегиональной Общественной Организации (СЗМОО) Федерации Космонавтики России лично был знаком с Глушко, и именно по рассказам Валентина Петровича в Ленинграде, в Петропавловской крепости, был реконструирован Музей космонавтики и ракетной техники, в нём появились экспозиции, повторяющие обстановку когда-то бывших здесь мастерских знаменитой ГДЛ – Газодинамической лаборатории.

В прошлом номере «Аномалии» мы рассказали об удивительной связи поколений: подростком, Олег Мухин в конце 1950-х случайно встретился с будущим популяризатором астрономии и космических исследований Василием Иосифовичем Прянишниковым, через 15 лет – новая встреча, и тут Олег Петрович узнаёт, что именно благодаря Прянишникову в своё время из Одессы в Петербург перебрался будущий выдающийся конструктор ракетных двигателей Валентин Петрович Глушко.

Эта встреча была предопределена

- С Василием Иосифовичем Прянишниковым Валентин Петрович Глушко познакомился в 1924 году, – продолжает Олег Петрович свой рассказ. - Надо сказать, что Прянишников* был огромным энтузиастом и великим человеком… В то время было знаменито Русское Общество Любителей Мироведения (РОЛМ)**. Среди создателей этого общества был известный народоволец Николай Александрович Морозов***, который пришёл туда в 1909 году после выхода из заключения в Шлиссельбургской крепости (он отсидел там более 20 лет за свою революционную деятельность).

В это же Общество Любителей Мироведения входил и Василий Иосифович Прянишников. Прянишников ездил по всей стране, читал лекции по астрономии. 1924 год был особенный - год великого противостояния Марса! Весь мир говорил о Марсе, о марсианах, очень популярен стал роман Герберта Уэллса «Война миров», где марсиане высаживаются на Землю. Поэтому разговоров и поездок было очень много. И вот с такими лекциями Прянишников однажды приезжает в Одессу…

После одной из лекций в Одессе к Прянишникову подошёл молодой человек и представился: «Валентин Глушко. Я прошу помочь мне перевестись в Ленинградский университет, потому как считаю, что Ленинградский университет – это самая высокая научная база». Глушко рассказал, что он, как и Прянишников, вёл переписку с Циолковским, показал Василию Иосифовичу книжки с автографами и письма от Циолковского. Прянишников выслушал студента и сказал, что попробует помочь.

Василий Иосифович по прибытии в Ленинград пришёл к Морозову и сказал, что встретил молодого интересного парня, который просит помочь ему перевестись в Ленинград учиться. Морозов сказал: «Давай попробуем. Возьмём его на время. Покажет себя хорошо – оставим, не покажет – отошлём назад». Таким образом, Глушко оказался в Питере и с 1924 года начал здесь учиться. Жил он прямо в обсерватории Русского Общества Любителей Мироведения, которая находилась на улице Союза Печатников в доме 25А на последнем этаже.

- Надо же, «совпадение»! Наша редакция буквально в ста метрах от этого здания! - Вот видите, всё не случайно… Жизнь уникальна сама по себе. В 1980-е мой друг и школьный товарищ переезжает не просто на улицу Союза Печатников, но в дом 25 (его семье дают там квартиру). И я хожу к нему в гости! Представляете?! Рядом! Общества Мироведения к тому времени уже не было, но всё же - какое совпадение! Но вернёмся к Глушко… Он учится в Ленинграде, они с Прянишниковым поддерживают отношения. Но вдруг эти отношения обрываются…

В 1929 году Глушко поступает работать в Газодинамическую лабораторию, организацию военную, секретную, которая тогда находилась в Физико-техническом институте им. Иоффе. Там он начал создавать свой электрический ракетный двигатель, благодаря которому его и приняли в лабораторию. А с 1932 года мастерские находились здесь, в Петропавловской крепости, где сейчас музей Космонавтики и ракетной техники имени В.П. Глушко. Здесь строили и испытывали ракетные двигатели.

Именно из-за секретности своей работы Глушко «пропал» исчез из поля зрения Прянишникова.

33 года спустя

Шли годы. Олег Петрович Мухин, мой собеседник, тесно сотрудничал с Василием Иосифовичем Прянишниковым. Наука космонавтика развивалась, рождались новые дерзновенные идеи и воплощались в жизнь. Прянишников много рассказывал о своей жизни Олегу Петровичу, эти рассказы дают возможность понять многие тонкости того времени. Например… - В 1962 году вдруг раздаётся у Василия Иосифовича звонок, – говорит Мухин. – Мужской голос: «Василий Иосифович Прянишников? – Да, Прянишников. – Завтра будьте в 7 часов вечера дома. – А что? – К Вам приедут. – Кто? – Увидите».

Представьте себе на секунду, как длились часы ожидания… На следующий день раздаётся звонок, дверь открывается, на пороге стоит Валентин Петрович Глушко. Через 33 года. После этого возобновляется переписка, но… односторонняя. Глушко присылает на каждый праздник Прянишникову поздравления, открытки. - Олег Петрович, а Вам как удалось познакомиться с Валентином Петровичем Глушко? Вы ведь до конца его жизни оставались коллегами, соратниками!

- О… Это следующая история. Помните – Прянишников вёл переписку с Циолковским… Хотя и не встречался с ним лично. И вот в 1978 году нас приглашают в Калугу на чтения Циолковского. И мы с Василием Иосифовичем, на тот момент ему было 87 лет, едем на эти чтения… * Василий Иосифович Прянишников (1890 - 1980 гг.), ленинградский астроном, преподаватель Высшего военно-морского училища им. М.В. Фрунзе, был видным популяризатором космогонии и географии, другом знаменитого популяризатора науки Якова Исидоровича Перельмана. Он прочитал более 20 тысяч популярных лекций и, «заражённый бациллой перельманита», написал превосходную книгу «Занимательное мироведение», обратившую на себя внимание К.Э. Циолковского. Константин Эдуардович писал её автору 22 сентября 1932 года: «Дорогой проф., лектор и русский Фламмарион! Никогда не забуду Ваших услуг по распространению идей звездоплавания и металлического дирижабля…Всегда Ваш К. Циолковский». (Информация в Интернете: «Жизнь Якова Исидоровича Перельмана. Журнал «Наука и Жизнь», 1997-2008», http: //n-t.ru/ri/ms/dz07.htm). От знакомстве О.П. Мухина и В.И. Прянишникова мы рассказали в прошлом номере «Аномалии».

*** Николай Александрович Морозов (1854-1946) - явление исключительное. По энциклопедическим знаниям, огромной трудоспособности, продуктивности и творческому потенциалу. Личность этого человека, возможно, одна из самых больших загадок XX века. Начнём с того, что он был личным советником Владимира Ленина и Иосифа Сталина по вопросам оккультной деятельности и паранормальным явлениям. Его жизни хватило бы на несколько человек. Известный революционер, талантливый писатель и поэт, он был оригинальным учёным, оставившим большое количество трудов в самых разнообразных областях естественных и общественных наук: астрономии, космогонии, физике, химии, биологии, математике, геофизике и метеорологии, воздухоплавании, авиации, истории, философии, политической экономии, языкознании, алхимии, истории оккультных обществ.

Автор блестящего исследования Апокалипсиса и личности Иоанна Златоуста. Автор огромного по объёму и революционного по содержанию энциклопедического труда по исторической хронологии Древнего мира. Полиглот, свободно владевший 12 языками. Почётный академик Академии наук СССР. Награждён Орденом трудового Красного Знамени и двумя Орденами Ленина. Лауреат Сталинской премии СССР. Николай Александрович Морозов был знаком с Карлом Марксом. Он сделал перевод на русский язык «Манифеста коммунистической партии».

Морозов был среди организаторов Русского Общества Любителей Мироведения (РОЛМ). (Интересный момент: мы искали в Интернете фотографию Н.А. Морозова и столкнулись с тем, что на разных сайтах отчество у него – то Алексеевич, то Александрович. А отца звали Петром!? ** Русское Общество Любителей Мироведения (РОЛМ) основано в Петербурге 13 (26) января 1909 года. В течение всего времени его существования Председателем Совета РОЛМ был Н.А. Морозов. РОЛМ ставило своей целью оказание помощи молодым учёным, публикацию присылаемых ими наблюдений, организацию и руководство научными исследованиями, и вообще объединение любителей естественных и физико-математических наук, чтобы организовать их силами разработку актуальных научных проблем. Оно планировало открыть обсерватории, лаборатории, метеорологические и биологические станции, создавать мастерские для изготовления научных приборов и пособий, открывать библиотеки для работы как членов общества, так и широкой публики. Проводить лекции и экскурсии, участвовать в снаряжении научных экспедиций. И надо сказать, что за двадцать лет своего существования оно полностью реализовало свою программу.

… В 1910 году Петербургский университет передал РОЛМ 175-миллиметровый рефрактор Мерца. Но надо было решить, где и на какие средства построить обсерваторию. Наконец было решено построить её в здании Лаборатории П.Ф. Лесгафта. Но война, революция, голод и разруха привели к тому, что строительство затянулось до 1920 года. За это время на базе Лаборатории Лесгафта возник Институт им. Лесгафта (ныне Государственная академия физической культуры имени Петра Францевича Лесгафта), директором-организатором которого стал Н.А. Морозов. Его усилиями в конце марта 1921 года обсерватория начала действовать, и многие члены общества, а также учащаяся молодёжь города получили возможность проводить астрономические наблюдения и приобщаться к астрономии. Работали здесь и известные в будущем астрономы В.А. Амбарцумян и Н.А. Козырев, тогда ещё студенты-первокурсники.

Есть ли жизнь на других планетах

Днём 15 октября 2008 года, по телеканалу «Вести-24» прошёл небольшой сюжет, в котором раскрыли очень интересный момент: космический аппарат, подлетающий к Венере сделал оттуда снимки Земли, и оказалось, что по этим снимкам невозможно определить, есть ли на нашей планете жизнь. А точнее, по этим снимкам – признаков жизни на Земле не обнаруживается! Но мы-то существуем, и воздействуем на окружающую природу ещё как! Как же тогда расценивать снимки самой Венеры, по которым там признаков жизни нет?

И что тогда говорить о далёких планетах… Спускаемые аппараты на Марсе, ездят туда – сюда по одному и тому же месту – никого, а ведь Марс – огромная планета! Шутка, конечно, мы понимаем, что Марс облетали близко и не раз. Просто если на Земле приземлиться в центре Сахары, можно год кружить и тоже никого не встретить. Советский конструктор ракетных двигателей Валентин Петрович Глушко (1908-1989), столетие со дня рождения которого мы отмечали в этом году, наверное, думал о том, что жизнь есть на Марсе, на Венере и других планетах. Немало этому способствовали встречи и беседы с интереснейшими людьми - Василием Иосифовичем Прянишниковым и Николем Александровичем Морозовым. Об удивительных пересечениях этих судеб, а также о делах Русского Общества Любителей Мироведения, куда все трое входили, мы рассказали в предыдущих номерах. А помог нам раскрыть точки их соприкосновения Олег Петрович Мухин – вице-президент Федерации Космонавтики России и Первый вице-президент Северо-Западной Межрегиональной Общественной Организации (СЗМОО) Федерации Космонавтики России. Он был лично знаком и с В.И. Прянишниковым и с В.П. Глушко.

Сегодня, наконец о судьбоносной встрече с Конструктором.

Вот как бывает

Мы пришли к Олегу Петровичу с просьбой рассказать о его встречах с Валентином Глушко и в ответ услышали длинную предысторию, без которой не было бы их встречи. И наконец – самое главное. - Я рассказывал о том, что Прянишников вёл переписку с Циолковским… хотя и не встречался с ним лично. Ещё о том, что мы часто встречались с Василием Иосифовичем по работе, по общему делу. Однажды, в 1978 году, нас приглашают в Калугу на Циолковские чтения. И мы с Василием Иосифовичем едем. Надо сказать, что на тот момент ему было 87 лет..

- А Вам? - А мне… дайте посчитать – 34. В Калуге, на чтениях, встречаем много интересных людей, среди них Лидию Михайловну Александрову. Она тогда курировала Музей космонавтики и ракетной техники в Петропавловской крепости. При разговоре Василий Иосифович выразил ей своё желание, встретиться с Глушко, и она дала ему его домашний телефон в Москве. Итак, мы в субботу уезжаем из Калуги и приезжаем в Москву, на Киевский вокзал. И прямо с вокзала, по просьбе Василия Иосифовича, я набираю номер телефона, который нам дали. Надо сказать, я волновался, потому что очень хотел, чтобы встреча состоялась – это был и мой шанс познакомиться! Слышу голос самого Глушко и говорю: «Валентин Петрович, мы здесь, в Москве, на вокзале, с Василием Иосифовичем Прянишниковым, он очень хочет Вас видеть». Он говорит: «Передайте ему трубку». Я передаю трубку Прянишникову: «Валентин Петрович, я хотел бы Вас очень увидеть». Глушко отвечает: «Хорошо, приезжайте, передайте трубку Вашему молодому сопровождающему». Прянишников передаёт мне трубку и Глушко рассказывает, куда и как нам ехать.

Приехали, а это был знаменитый дом на набережной, поднялись на последний этаж… Дверь открыл сам Глушко. Здесь нужно уточнить: В 1933 году Газодинамическая лаборатория, в которой с 1929 года работал Глушко, вливается во вновь созданный Ракетный научно-исследовательский институт (РНИИ), созданный по инициативе маршала А.Н. Тухачевского, и переводится из Ленинграда в Москву. С этого времени Глушко живёт и работает в Москве, в Химках, в КБ «Энергомаш» (сейчас: НПО «Энергомаш» имени академика В.П. Глушко).

Это известный факт, потому что после полёта Гагарина в Космос, уже было сложно что-либо скрывать… Ещё не называли вплотную имён, но после смерти С.П. Королёва в 1966 году, рассекретили многие фамилии. Итак, мы приехали к Глушко домой, достаточно долго там пробыли, всё говорили и говорили. В частности, Прянишников возил с собой на чтения в Калугу книжки с автографами Циолковского, на что Глушко сказал, что у него точно такие же были, только когда его в 37-м году забрали и посадили, книжки пропали.

Вспоминал, как в первый год войны, в Подмосковье, когда он в заключении работал, их выгоняли на плац и говорили: если сейчас немцы выбросят сюда десант, то всех их расстреляют… А потом Глушко перевели в Казань, куда уже не долетали никакие десантные самолёты, и там он работал в «шарашке» (возглавлял КБ по ЖРД – жидкостным реактивным двигателям). Там создавались двигатели для ракет и самолётов.

Когда мы уже собирались уходить, Василий Иосифович обратился к Глушко с просьбой: «Валентин, я тебя очень прошу, Олега принимай, как меня, он мне очень много помогает, это мой молодой друг, мы всё время вместе…»

«Хорошо», – ответил Глушко.

Жизнь после встречи

- Так началась наша совместная с Глушко деятельность, – продолжает Мухин свой рассказ. - В 1980 году мы затеяли реконструкцию музея Космонавтики здесь у нас, в Ленинграде, поэтому мне приходилось часто бывать у него в Москве. Многие подлинные экспонаты, которые сейчас хранятся в музее Космонавтики и ракетной техники в Петропавловской крепости, я привозил прямо с работы или из дома Валентина Петровича. Бывал у него на работе в подмосковных Подлипках – он уже стал генеральным конструктором КБ Королёва, и дома. Приезжал с разными людьми…

Это было тесное взаимодействие. Надо сказать, я понимал, что многие мне завидовали: они не могли попасть к Валентину Петровичу, а какой-то Мухин звонит из Ленинграда, что он завтра будет в Москве, и Глушко его всегда принимает! А нас связывала одна идея. Мы работали над новой экспозицией музея, и нас интересовали 1929 – 30-е годы, ГДЛ здесь, в Питере. Что, как и где стояло, какие станки, где какие помещения были. К счастью, мне повезло, я по работе в секции в 70-е познакомился с людьми, которые работали с Валентином Петровичем в те 30-е годы здесь в Петропавловской крепости. Инженер-экспериментатор Владислав Сергеевич Соколов и инженер-механик Иван Иванович Кулагин, техник-экспериментатор Евгений Николаевич Кузмин, Борис Андреевич Куткин, Василий Петрович Юков. Общими усилиями в 80-е годы мы открыли новую экспозицию, и на это открытие мне удалось вытащить Глушко.

Потом был обед, за которым я узнал некоторые тонкости, например, что Валентин Петрович вообще не ест первых блюд, потому, что в детстве его мама перекормила ими. Потом я ему предложил поехать к дому, где он жил, здесь в Ленинграде и он обрадовался этому предложению. Мы подъехали на площадь Льва Толстого, он поднялся наверх, постоял у двери…

Иногда звёзды рождаются среди людей

Олег Петрович Мухин рассказывает о Валентине Петровиче Глушко, исходя из личного с ним знакомства и многолетнего сотрудничества, что очень ценно:

- Глушко был высоко интеллигентный человек, и это не только моё личное мнение, об этом говорят многие люди, кто с ним как-то пересекался, встречался или работал. Всегда у него был ухоженный и благородный вид. Он очень хорошо разбирался в искусстве и в нужный момент это подчёркивал. Валентин Петрович – великий учёный, он получил звание академика не по совокупности работ, а за конкретные труды по разработке топлива для ракет и за создание двигателей космических аппаратов. Все ракеты до сегодняшнего дня летают на двигателях Глушко. Известно такое его высказывание: «Нет двигателя – и любая самая совершенная конструкция ракеты со всей её начинкой мертва».

Так уж, к сожалению, у нас сложилось, что мы не знали своих героев долгое время, мы не знали их имён, и только смерть Сергея Павловича Королёва приоткрыла эту завесу. Мы узнали о Королёве, как о Главном конструкторе и постепенно узнали всех Генеральных конструкторов в других системах. Глушко - двигатели, Пилюгин – приборы, Бармин – стартовые комплексы, Янгель – ракеты «Космос», Челомей – ракеты «Протон». Но надо отметить, что все эти ракеты летают на двигателях Глушко. Он – основоположник отечественного двигателестроения, и вклад его огромный.

Чем ещё интересен Глушко? Сергей Павлович Королёв, например, он – авиатор, увлекался авиацией, планерным спортом, самолётами, а уже потом увлёкся космонавтикой и ракетной техникой. Первые его идеи были поставить ракетные двигатели на самолёты. А Глушко со школьной скамьи был увлечён Космосом, идеями Циолковского, вёл переписку с ним, этим идеям была посвящена вся его жизнь – идеям достижения Космоса. И он понимал, что сердце ракеты – это двигатель и поэтому занимался этим направлением.

Глушко был членом ЦК КПСС (Коммунистической партии Советского Союза), это и дало возможность создать в Ленинграде уникальный музей Газодинамической лаборатории (тогда он так назывался, потому что был на месте мастерских ГДЛ в Петропавловской крепости, именно здесь создавались и во дворике испытывались первые отечественные двигатели). Сейчас это Музей космонавтики и ракетно-космической техники. После смерти академика В.П. Глушко музей носит его имя.

- Валентин Петрович всегда подчёркивал: если Калуга – это колыбель теоретической космонавтики, а Циолковский – главный теоретик, то Питер – колыбель ракетной техники нашей страны, – продолжает Олег Петрович. – Ракетная техника - это и боевые ракеты, которые создавались в нашем городе ещё в девятнадцатом веке. А в двадцатом здесь, в ГДЛ, были заложены основы знаменитых «Катюш», заложены основы ракетных двигателей жидкостного строения, которые используются в современных жидкостных ракетах. Именно здесь Валентин Петрович создаёт первый в мире электротермический ракетный двигатель. Самое интересное, такие двигатели сейчас находят своё применение, и будущее – за ними. Особенно в дальних космических перелётах, которые потребуют другую энергетику, отличную от той, что необходима для старта с Земли.

У него есть дипломная работа – «ГЕЛИОРАКЕТОПЛАН», именно ракетоплан, который должен был летать между планетами Солнечной системы с использованием энергии Солнца. То есть, солнечные батареи вырабатывают электрический ток, который работает в двигателях гелиоракетоплана… Но Глушко понял, что такие двигатели с Земли не поднимут ракету, с Земли надо стартовать по идее Циолковского, в помощью жидкостных ракетных двигателей. Ими В.П. Глушко и занимался в первую очередь.

Напоследок Олег Петрович сказал, что Глушко мечтал сам лететь в Космос – и на Луну, и на Марс, и на Венеру. Но он хорошо понимал, что возраст не позволит. И завещал, чтобы часть его праха развеяли на Венере и на Луне. Если этот факт рассматривать не только как завещание, но и как предвидение нашего недалёкого будущего, то межпланетные полёты экипажей землян – не за горами. И пусть же сбудутся эти мечты!